Форум » » Остроугольник, или глава последняя » Ответить
Остроугольник, или глава последняя
Макарона: Вот, опять не хватило))
Ответов - 13
Макарона: http://otherfics.fastbb.ru/index.pl?1-0-0-00001207-000-10001-0-1135110066 Как обычно,линька на начало
Макарона: Угол 13: “Излом” Точку в линии моей Ты поставить не спеши. Пол холодный, пол бетонный, над судьбой нависли тучи, и мне некем быть спасённой: кто спасал, тот будет мучить. Руны кровью, пентаграмма, я сегодня жертвой буду, жалости в глазах – ни грамма, и надежда – лишь на чудо. Мне бы спеть – но Силы нету, глушит спелл металл проклятый, моя песенка допета, другом был – стал враг заклятый. Ларв – Рафа, подумать больно, он готов меня развеять, улыбнулся, гад, довольно… И осталось – только верить. Верить в то, что будет лучше, будет так, как мне угодно, над судьбой нависли тучи, пол бетонный, пол холодный… Это не просто жертвоприношение, это что-то иное. Какой-то незнакомый обряд… Знать бы хоть, за что умираю. А так – лежу на полу, считая пятнышки на потолке. На мне оковы, блокирующие магию: тяжёлый холод сплава серебра, ртути, олова и цинка с вкраплениями правильных заклинаний. Блокирующие целиком и полностью, направленную и исходную, ко мне и от меня. Рафа дочерчивает сложную вязь замысловатых, незнакомых рун. Вот и Наська ему пригодилась – свежая кровь на пыльном полу. Вампир, напевая какую-то песенку, зажигает свечки. Воительница, всё ещё живая, и слава Тьме, что живая, висит на стене. Она не опасна теперь. И никто не знает, что мы здесь. Некому нас спасать. Бесполезно… - Я всё. – тушит зажигалку Кир. - Вот и хорошо. Сейчас начнём. - Но для обряда ведь жертва нужна… отстегнуть вот эту? – указывает на Настю. - Зачем? Жертвой сегодня ты будешь. И вслед за этими словами – каскад спеллов. Незнакомых, мощных и очень хорошо действующих. Ларв перетаскивает в пентаграмму бессознательного вампира. Взмах кинжала – удар в самое сердце. - Вот так. – довольный, он смотрит на меня. – И никаких кругов Стихий, всё гораздо проще. Вечно ты книжек не читаешь! А я тебе сколько раз говорил, учи теорию, учи теорию! - Кто сделал тебя ларвом, Рафа? Когда? – я до сих пор не могу в это поверить. Больно знать правду… Его рот кривится в полуухмылке: - Неужели ты не поняла? Ты вообще имеешь представление о том, как ларвы-то на свет появляются? - Я имею. – подаёт голос Настя. - Вот ты и рассказывай. Способная у тебя ученица, Ада, лучше, чем ты. - Когда из Сделавшего Шаг вытягивают Энергию, вместе с ней уходит и душа, потому-то обессиленный и умирает. Но бывает, что исчезает только её часть: или вытягивают не до конца, или что-то ещё… И вот если этот кусочек сущности забрать, то Сделавший Шаг становится тем, что мы называем ларвом. То есть душа-то у него осталась, но не в его – или её – теле. Вот он и живёт без неё, живёт, пока жив тот, у кого эта злосчастная часть находится. И погибает со смертью Носителя, а иначе он умереть не может, ну, пока не будет уничтожен изъятый кусочек. А не имеючи души своей, он умеет пить души других сущёств. Вот. И ещё… Пока она говорила, мне всё больше и больше хотелось то ли расхохотаться, то ли расплакаться. Вот чего он меня так охранял! А я-то думала – любит… Даже жалела его иногда. Вот почему помог мне с душой Костика – с моей смертью закончилась бы и его жизнь. Это я – носитель его души! Я – условие его существования. Я – его ученица! * Как бы вы почувствовали себя, если бы ваша левая половинка тела и души вдруг исчезла? Никому бы не пожелала такого… * - А я даже не знаю, когда я стала Носителем… - Ох. Подумать только! А по-моему, всё ты знаешь. Проверим. Я дарю тебе кусочек себя… - начал Рафа. - Вместе с кровью, что упадёт на песок… - подхватила я, внезапно вспомнив. - Часть сердца и разума, тела и души, твоя – мне, моя – тебе… - Твоя – мне, моя – тебе… - И я клянусь, ничто и никогда не сможет разорвать нашу связь… - И я клянусь, мы будем вместе… - До самого конца. - До самого конца… - как эхо его слов. - Ты действительно помнишь… - мне показалось, или в его бездонных глазах на миг промелькнула искорка света? - Кто же знал, что глупая игровая клятва, произнесённая на одной из наших многочисленных ролевых игр, будет работать, как настоящая? - Может, всё дело в том, что, произнося те слова, мы уже были Сделавшими Шаг? - Как знать, может, оно и так… - А моя часть души? Она у тебя? - Нет у меня ни твоей части души, ни своей, я их потерял, ты уж прости за столь небрежное отношение к нашей совместной собственности. – улыбнулся он. Ухмылка была язвительной, но мне показалось, что Рафе стало грустно. - Но как?
Макарона: - Ты не поверишь. Давным-давно один юный, малообразованный колдун решил, что знает всё на свете, и захотел обрести такое могущество, что остальным и не снилось. Он планировал попасть за Грань материально известного мира, почерпнуть там Энергии, опыта и знаний, много-много, чтобы стать экспертным магом сразу, не тратя на это много Силы и времени, сломать запретную границу, стать лучшим, в этом городе – точно. Тем более, у него была очень хорошая подружка, ещё необразованнее, да и к тому же всегда готовая нашему чародею помочь. Вот он находит нужные заклинания, проводит обряд с помощью своих друзей, но… там, за Гранью, он не ломает, а ломается сам. И, когда звучит Зов – у подружки всё-таки хватает знаний и не хватает мозгов, и она хочет его освободить, – он вынужден оставить там свою душу в обмен на земную жизнь. Да ещё и всех, читающих обряд, перетащить на Тёмную сторону или убить, принести их в жертву Тьме, или заставить ей, Тьме, то бишь, служить. Что он и делает – жить-то всем охота! Ничего тебе эта история, Ада, не напоминает? - Так ты уже тогда… - не находила я слов. – ты уже был ларвом? - Конечно. Вспомни-ка, когда я вернулся… - Твои глаза… Они стали чёрными из серо-голубых… Я думала, это просто следствие становления экспертным Тёмным… Но они же были живые, глаза, они смеялись вместе с тобой, они волновались, они были настоящие, блестящие, красивые, глубокие, человеческие!!! - Тени, Ада, тени. Это же элементарно… - Но зачем? - Что зачем? - Зачем это всё? Зачем жить ларвом? Это же… - Ужасно? Отнюдь… У тебя нет своей души, ты и впрямь ничего не чувствуешь. Но можно изводить эмоциями сущности других, можно радоваться, ненавидеть, страдать и любить – чужой душой. Вампир пьёт Силу, упырь – кровь, оборотень питается плотью, а я просто забираю души. Чтобы жить. Привыкаешь со временем… - И ты жил, пока жива я… Я была рядом с тобой, твоим Носителем, твоей ученицей, твоей тенью, твоей возлюбленной, и всё было замечательно. Ты жил, я жила, мы были вместе… - И готовы были быть вместе до самого конца, не так ли? И оба всерьёз в эту чушь верили, я, по крайней мере, точно. - И я тоже… - Ой. Верила, как же. Но как только появился этот Охотник, Свет его забери, ты почему-то утратила свою веру. Слишком быстро… - И ты потерял контроль над происходящим, так? - Так. На мучительные два года. Но потом ты пришла ко мне, как я и говорил. Я знал, что так оно будет, ты вернулась. - Так вот зачем я тебе… Часть души. Но почему ты решил извлечь свою душу? Я ведь всё правильно поняла, ты её извлекать собираешься? - Правильно, собираюсь. Так безопаснее. Знаешь, как я испугался, узнав, что ты носишь под сердцем ребёнка Охотника? Твоя смерть означала и мою… вот я и помог тебе. А потом, лет восемь, ты была под моим контролем, мне нечего было бояться. А теперь, благодаря этому невыносимому Охотнику – и как он так умудрялся всё время ломать то, что я так тщательно продумываю, а? – ты опять всё помнишь, опять пытаешься ускользнуть. И чего тебе на месте не сидится? - Я не собираюсь ускользать! Рафа, не надо! Что угодно, но только не моя душа! - Тьма великая, да не нужна мне твоя душа, мне свою бы вернуть! - Думаешь, получится? А если я умру? - Ну… Зато моя жизнь не будет ежесекундно подвергаться опасностям и мне не придётся спасать ведьму, вечно во что-нибудь неприятное влипающую. Я сам буду хозяином своей сущности. - А со мной что будет?! - Сколько болтовни! Не знаю, выживешь – так живи дальше, влипай, во что твоей душе угодно. Умрёшь – тоже пожалуйста. Я, конечно, скучать по тебе буду, но что поделаешь… Мне всё равно, Ада. Сейчас меня волнует только собственное существование. - Точно, тварь. – устало произнесла заскучавшая во время нашего продолжительного диалога Настя. Приоткрывшиеся створки внутреннего мира Рафы, на момент показавшие мне моего юного Проводника – словно мы опять сидим, учитель и ученица, зубрим спеллы по толстенному фолиату, как давным-давно, и он меня ругает за то, что я ничего не могу запомнить, – захлопнулись с оглушительным треском. Чужие слова рассеяли наваждение, и старый, привычный Рафа снова стал гадким ларвом: - Зато я жив, и не попаду за Грань вскорости, как вы. - А может, это всё-таки не твой Рафа, а? – спросила меня, игнорируя его ответ, Настя. *Твой Рафа… Мой…* - Ты ж ему звонила, он дома был! - Хорошая была иллюзия, правда? - Но иллюзии не способны самостоятельно рассуждать и говорить! - Ада, дорогая… *Дорогая…*
Макарона: - …менять голос умеет любой уважающий себя маг, да и положить на внешность тени – тоже не проблема. - Ты пустил в постель жене другого мага? Кому же ты настолько доверяешь? Рафа широко улыбнулся: - Только одному: собственному сыну. - Ты заставил его сделать Шаг?! - Ну, заставил – громко сказано. Я предложил, он согласился. Тёма будет чертовски силён, когда вырастет, да и сейчас уже сможет дать отпор многим Сделавшим Шаг. А про маленького Охотника я и вовсе не говорю… - Делай что хочешь, меня – убивай, но Костика оставь в покое! – яростно дёргаюсь я. Холодный металл впивается в кожу. - А я и оставлю. Это работа для младшего поколения, им мой Артём займётся. Ещё год-два – и вместе учиться они точно не будут. - Подонок ты, Рафа! А я тебе доверяла! И верила! А ты!!! – злобно кричу я. Правда, злюсь-то я в основном из-за собственного бессилия. - Зря. «Не доверяй никому» - так ведь я тебя учил. И он начинает читать обрядовое заклинание. Руны сияют грязно-алым цветом, Кокон заклинания начинает подниматься, кровь мёртвого Кира растекается по всему подкоконному кругу, но не утекает за ясно очерченные чужой кровью края. Тонкая тёмно-красная плёнка… Ларв протягивает свои цепкие серые – он сбросил тени – пальцы к моей груди. Но вдруг, зашипев, руку отдёргивает: - Ах он ублюдок! Полукровка ***ный! – зло шипит он, потирая обожженные пальцы. Мой медальон окружён ореолом яркого, чистого голубого света. Душа Алексея охраняет меня… - Даже после смерти ты умудряешься мешать мне! - Большая и Светлая сильнее любой магии, я же говорила. - Это мы ещё посмотрим! – и он резко хватает медальон, и что есть силы, дёргает. Ажурная серебряная цепочка рвётся, раня мою кожу – алый след, как от удавки, с такой силой произведён рывок. Рафа морщится от боли, – чистое небесное сияние просвечивает его руку насквозь, – и швыряет медальон в угол, потрясая обожженной кистью. На его ладони и пальцах чёрным выжжены места касания с талисманом, который так же яростно светится, но уже у дальней стены, не представляя для ларва опасности. - Тьма великая, больно! – удивлённо злится он. - Так тебе! – радостно восклицает Наська. Смелая… И тут же плата за смелость: удар по лицу. - Заткнись! Или жить надоело? - Дык коли я едино умру, какая разница, минутой позже – минутой раньше. Давай, бей! - Зачем? Я тебя лучше попозже тоже в жертву принесу. А пока – посмотришь на обряд. Он опять возвращается в круг, начиная спелл снова. Кокон смыкается. Длинные тонкие пальцы опять на моей груди, но на этот раз им нет преграды, их прикосновения несут боль и смертельный холод. Только не закричать. Молчал же Алексей, значит, смогу вытерпеть и я. Не закричать. Старый, забытый вкус губ Рафы – как давно это было? – но не тёплый и нежный, как обычно, а холодный-прехолодный. Льдистый колючий поцелуй ларва – уходит душа. Не закричать. Волна чёрной боли захлёстывает меня, Тьма застилает слезящиеся глаза, и ничего больше нет в этом мире – только боль, боль, боль… Не закричать. Вот Тьма рассеивается, оставив лишь чёрный сияющий сгусток в руках Рафы. Его часть души… Что, уже всё закончилось? Не так уж и страшно… - А ты сильная, Ада. Молодец, вытерпела. Охотник твой тоже был очень силён, тоже молчал. Но именно поэтому его было интересно убивать. Знаешь, стоило жить ларвом все эти годы, чтобы посмотреть, как он умирает. Ты, правда, чуть подпортила замечательный финал, ну да ладно. - Ублюдок! Хватит нас мучить! Давай, приноси меня в жертву быстрее, а её отпускай, а не разводи тут болтологию! А то тоже мне, приятно-неприятно ему убивать! Хватит время тянуть, тварь! – вопит Настя где-то далеко-предалеко. - Да ладно тебе, Воительница, повиси уж ещё чуток. Вот сейчас оставшуюся часть души ведьмы вытяну, и до тебя дело дойдёт. - Как так вытянешь?!! Ты же говорил «выживешь – так живи дальше»!!! - Ой, будь добра, не указывай мне, что делать. Вот захотел – и вытяну, может, я передумал? Я её душу тоже в медальон положу, понравилась мне эта идея, и пусть она меня охраняет. - Но Ада не любит тебя! Не будет работать! - Она мне верит, доверяет. Любила же когда-то, значит, любит и сейчас. В самом далёком уголке, запинанное, забытое и проклятое, но теплится это чувство. Ведь так, Ада? *Если даже и так, то ты этого не узнаешь, особенно после всего тобою вышесказанного.* И я так же лежу, без движения. Вот ещё, силы на него тратить!
Макарона: - Молчание – знак согласия. – и он, аккуратно, опустив свою душу не пол, подмигивает мне, и начинает новый ритуал… Стоп. Подмигивает??? - А ну стой, гадина! – слышу вдруг детский голос я. Неужели… И точно… Тьма великая, мой Костенька, злой, как 10 голодных оборотней, стоит на пороге комнаты. В руке крепко сжат Жезл, рукава папиной чёрной кожаной куртки подвёрнуты до локтя, да и брюки ему явно велики, а уж алексеевские очки и вовсе едва держатся на детском носике. Мальчик мой, ты пришёл нас спасти? Но ты же не Алексей, ты ещё маленький… - Ой. Напугал, сопляк. И что же ты мне сделаешь? – не отрываясь от обряда, спрашивает невозмутимо Рафа. В ответ в него летит заряд, который он без труда отклоняет. - Я слишком силён для тебя, охотничье отродье. Не по зубкам тебе экспертный Тёмный маг, да ещё и ларв в одном лице. Мой храбрый маленький Костик… маленький… ему бы подрасти… Эх, опять подводит время. Но постойте, кристалл этой стихии всё ещё у меня в крепко сжатом кулаке! Больно выворачиваю закованную руку и кидаю камушек сыну. Тот недоумённо ловит. - Это ещё что такое? – хмурится Рафа. Он не знает… А Настя – сообразила, молодец, а то у меня сил нет, чтобы говорить: - Это концентрированное Время! Костя, расти! Понявший всё ларв протягивает к нему свои тонкие серые пальцы, но Охотничек – быстрее. Он бьёт кристалл об пол, и на миг скрывается в фиолетовом вихре Энергии Времени. Слепяще-яркий свет – Рафа, вскрикнув, закрывает глаза обожженной ладонью. А когда всё рассеивается, я вижу взрослого сына. Свет всемогущий, как же он похож на своего отца! И точно так же под копной непослушных волос цвета спелых колосьев сияют яркие лазурные глаза Охотника… - Ну что, тварь, теперь-то ты мне вполне по зубам! – язвительно смеётся он. Даже смех такой же, как у Алексея… И начинается - бой. Мой Костя против Рафы. Охотник против экспертного Темного мага, да ещё и ларва впридачу. Как тогда, десять лет назад. Но теперь-то я точно знаю, за кого мне стоит бояться. Вот только вместо страха я чувствую жалость. Не гнев, не отвращение, не ненависть, а именно жалость. Жалость и сожаление, что вот так всё закончится… Фокус с Жезлом в этот раз у Рафы не прокатывает: слишком много у сына сил теперь. Каскад заклинаний, серые всполохи зарядов… И вот один достигает цели: попадает в ларва. Тот охает, сгибается напополам, но потом, тяжело дыша, распрямляется опять. - Как… - вздыхает удивлённо Костя. - Его нельзя убить просто так! Он как Кощей Бессмертный, Костя, душа, уничтожь его душу, вон, чёрный сгусток Энергии, быст… - и Настя замолкает от попавшей в неё Тишины. Но Охотник уже всё, что надо было, услышал. И он посылает три заряда: один в Рафу, два в его душу. А я не успеваю его остановить… Два заряда противник отклоняет, но один достигает-таки цели. Переплетение двух Сил, двух враждебных Энергий – тёмное с серым, ожесточённая борьба в маленькой сфере души того, кому она много лет не принадлежит. Но сегодня опять сильнее не тот, за кого я боюсь. Громкий хлопок – и чёрная Энергия рассыпается в прах, а её хозяин, закричав так, что мой Архикрик и рядом не стоял, покрывается мертвенно-чёрным сиянием и падает на пол. И больше не двигается. Вот так. Плохой ларв убит, хороший Охотник победил. Теперь наш сын вне опасности. Но почему же на моей освобождённой от чужого присутствия душе так неспокойно? ---------------------------------- Нет души – ты не живёшь. Ларв, наконец, обрёл покой. Вот и всё закончилось. Костя убирает упавшую на глаза чёлку, начинает отцеплять Аду. Та безвольно лежит на полу, никак на его действия не реагируя. - Мам, ты чего? – тормошит её он. Её невидящие глаза устремлены в потолок. Губы изгибаются в болезненной улыбке: - Это ты… - Что? – не понимает Костя. - Твоя ломаная замкнулась… Отпусти… - чуть слышно шепчет она. - Умирать собралась?!! Не смей!!! – он одним рывком ломает оставшиеся оковы, поднимая хрупкое безвольное тело, прижимая её к себе. - Мама… - слёзы текут по его щекам. Кристалл времени прекращает своё действие: пара секунд, и Аду сжимает в объятьях маленький мальчик в папиных солнечных очках. Солёные капельки падают на неё, а она всё так же, тихо и непонятно кому, шепчет: - Ты хочешь, чтобы я следовала за тобой? Нет, она не с ним говорит: её взгляд устремлён куда-то за его плечи. - Нет, я не хочу... Я приду, но потом… У меня есть незаконченные дела здесь… Ты же знаешь, я всегда возвращаюсь… Кого она видит? Предсмертная иллюзия? - Прощай… - шепчет она, устало прикрывая веки. - Ма-а-ам!!! – совсем отчаявшись, вопит Костя. - Он велел охранять тебя… - наконец, открывает глаза она. Вот так. Вот она, сила того, что люди называют любовью. Алексей и с той стороны с ней разговаривает!
Макарона: Ада с помощью сына поднимается на ноги и, помотав головой, жмурит серо-зелёные глаза: - Ох. Чуть за Грань не отправилась! Наконец, они отцепляют и меня, с трудом отодрав оковы от стены, Костя снимает заклятия, а Ада, потирая кровоточащую шею, подбирает с пола медальон: - Мда. А если бы я цепочку заклинанием прочности скрепила? – и одевает его. - Ты в порядке? – спрашиваю я, уж больно странно она выглядит. - Не совсем… Как будто душу высосали. Хотя, так оно и есть. – она бросила грустный взгляд на Рафу. Взмах руки – и его накрывает чёрная ткань. Ведьма опускается на пол рядом с ним. - Прости, - убирая с его лица пряди тёмно-русых волос, говорит она, - но на этот раз я не буду тебя возвращать. Я не буду менять угол излома, да и ты этого не захочешь теперь, ведь так? Так будь же свободен, как буду свободна и я. Я отпускаю тебя, не держу зла. – и, осторожно поцеловав его, словно на прощанье, поднимается с колен. - Наверное, он был прав. – отвечает на наши вопросительные взгляды она. – Мы были вместе, до самого конца. Я ему доверяла и верила – а что же это, как не запинанная и проклятая любовь? - Ох… - Ох. Но теперь действительно – всё. Замкнулась ломаная. - Да что ты всё время про эти ломаные да углы твердишь? - Рафа так говорил. Наша жизнь – прямая, любое значимое событие в ней – угол, поворот этой прямой, и чем негативнее событие, тем он, угол, острее. Но прямая бесконечна, а любая жизнь заканчивается, потому что углы, ломаясь один за другим, неизбежно приводят к началу, замыкая ломаную в многоугольник. И смерть тоже просто очередное событие, очередной излом, даже не всегда приводящий к концу. Достаточно лишь немного изменить градус последнего поворота-события, и человек живёт дальше. Но линия Рафы замкнута навсегда – я не буду ничего менять. Остроугольник сомкнулся. Он сам просил. - Ни Тьмы не понял… - пробурчал мальчик. - А я поняла, похоже. Так почему ты изменила этот самый, как его, излом линии Алексея? - Он не давал мне права распоряжаться своей жизнью, а без него ничего не получится. Неужели ты думаешь, что я бы не воспользовалась такой возможностью?! Я пробовала просить его об этом, но не успела… - А Рафаэль что, давал? - Да. – сказала, как отрезала она. Тема закрыта, всё ясно. Повисла пауза, нехорошая такая. Наконец. Ада нарушила молчание: - Кстати, Костя, как ты нас нашёл? - Ох. Знаешь, как я испугался, когда тебя тот вампир в тень утянул? А потом и Настя исчезла. Стою я, значит, чуть не плача, посередине улицы, что делать – не знаю, и вдруг слышу – Зов, ну поёт голос что-то, зовёт меня за собой, говоря, что там я вас найду. Я подумал-подумал, да за ним последовал. И действительно, вас нашёл, еле успел. - Ты бы успел в любом случае. – лохматит его волосы Ада. – Ты у меня молодец! - Но кто Зов направил? Мы же с тобой не могли… - не укладывается всё по полочкам в голове у меня. - Значит, Рафа. – непонятно улыбнулась Ада. - Как – Рафа? Зачем? - Не знаю. Он сам сказал, что это был его Зов. - Когда сказал? - Когда уходил за Грань. – терпеливо объясняет она. - Так ты не с Алексеем разговаривала? - Нет, к сожалению. С той стороны с живыми обычно не говорят. А Рафа позвал меня с собой, как обычно. Я сказала, что у меня тут дела остались, и попросила меня отпустить. И он согласился, сказав, чтобы я и не думала даже его возвращать. Вот так. - Ничего не поняла… - Он вёл продуманную игру, как всегда, точно зная, кто что сделает и чем всё это закончится. Значит, он так хотел. Он знал про то, что мы мстить пойдём, про то, что у меня в руке кристалл был, про то, что ты, Костя, последуешь за Зовом, и что ты окажешься сильнее. Он всегда всё знает. - Но смысл? - А я откуда знаю? – пожала плечами она. – Может, он устал быть ларвом? А просто так я его не за что бы ни уничтожила. - Даже ради мести? Она задумалась: - Может быть, что да… - А может, это просто очередное событие из целой цепочки? Очередной угол, новый излом? А мы опять сыграли предписанные роли? - Может, что и так. Поживём – увидим, как оно обернётся. Пойдемте-ка отсюда, пока нас не поймали с двумя трупами за компанию. - А с ними, – кивает мальчик на мёртвых «Грань»цев, - что делать? - Как обычно: пока оставим, потом в милицию анонимно позвоним. - Ада?.. - Да, Насть? - Что ты теперь собираешься делать? - То, что просил Алексей, да и Рафа, между прочим, тоже. Воспитывать Костю. И, кстати, моё место в «МАНЕ»… - оно ещё свободно?
Макарона: Вот и всё, наконец, Я ДОМУЧАЛА ЭТУ ПОВЕСТЬ!!!!!!!!!!!! Надеюсь, хоть кому-то это было интересно...
dwarf: На пьяную голову смысла не уловил.
Эльф: Макарона ня!! пасибо!!! очень здорово!!! а продолжения совсем не будет? ;)
Макарона: dwarf Прости за изкажение, тут к концу все саафсем лицо истинное потеряли)) Эльф Пока не планировалось Мысли, правда, вертяцца в головке авторской, да вылавливать времени нет...
Эльф: Макарона ну радует, что "пока"
Макарона: Эльф
Дженни: Качнула твое *произведение*, пойду читать!
полная версия страницы